Четверг, 28.03.2024, 21:42
Полная версия сайта | PDA версия сайта Добрый вечер! Гость | Регистрация | Вход| RSS| ЛС | Поиск по сайту
, Гость! Регистрация не займет много времени. Пожалуйста зарегистрируйтесь , или войдите на сайт как пользователь
Форма входа

Меню сайта

Информация

Свежие темы форума
Форум
Дорога в никуда (7) Кто чем от чего лечится? (72) Купавинские поликлиники (308) Матросова д.4 (0) Платная московская медицина (31)
Внимание!
На форум требуются модераторы

Самые активные авторы


Погода
Яндекс.Погода

Подписка на новости
Рассылки Subscribe.Ru
Лента "Старая Купавна"

Предложение
Уникальное предложение для небольших фирм и хороших специалистов -

Cайт-визитка на сайте г. Старая Купавна.

О вас должны знать все!

Хотите увеличить продажи? Привлечь новых клиентов?

Расскажите жителям Старой Купавны о себе

- разместите рекламу на неофициальном сайте города Старая Купавна

Главная » Статьи » Познавательные статьи » Разное

Сказки, записанные Н.М Хандзинским

Печатаемые три сказки составляют часть записей, сделанных от Антона Игнатьевича Кошкарова (Антон Чирошник), в 1925 г. в с. Кимильтей, а эти записи — (девять десятых сказок) — являются, в свою очередь, малой долей того, что знает Антон Игнатьевич из жанра сказки.

До сего времени, как сказочник, в печати он не был известен, — и, по его словам, сказок от него никто не записывал.

Знакомясь с ним, как со сказочником, мне совершенно неизвестным, я естественно старался выявить широту его знания в области сказки и установить степень его мастерства.

Когда же обнаружилось, что Антон «сказочник стоюший», и в среде односельчан слывёт за человека «многознающего» (не зависимо от того, какое значение придают его знаниям) и любящего «болтать» — я решил побывать у Антона и еще не один раз, а потому не ставил вопрос ребром ни о его биографических сведениях, ни об истории его сказок.

Потому эти материалы будут отрывочны и случайны, как я записал их в моменты, когда Антон, вспоминая прошлое, непринужденно о том повествовал.

В поисках за партизанскими песнями по с. Кимильтею — я напал на след Антона. По моей просьбе, мальчик, рассказавший мне о сказочнике Антоне-Чирошнике, проводил меня через площадь, через открытую калитку нежилого дома, через пустой двор — «на зад», где среди чёрных бань, огородов и заброшенных деревенских кузниц стояла избушка Антона на берегу речушки Кимильтей.

Это была тоже баня, но её откупили Антон со своим братом; в ней не больше четырех или пяти кв. сажен; внутри она разделена пополам стеной; от Антона имеется дверь к брату, а со двора у каждого отдельная дверь без всяких сеней, прямо в избу.

Антон был на дворе, готовил дровишки для железной печки. Он производил странное впечатление человека, у которого естественно развитое туловище установлено на коротких, неустойчивых ногах. Он переступал, раскачиваясь и держась рукой в бок у пояса. Он казался совершенно не приспособленным для ходьбы, а только для сидячей жизни. Весь он был землистого цвета: шапка лоснилась, словно была сделана из старого голенища, а не из вязанки. На нем был фартук такой же залосненный и кожистый, перезаплатанные штаны и всё же с дырой, через которую с болезненной жалостью белело голое бедро в этот холодный ноябрьский вечер.

Мы познакомились.

Я открыл цель своего посещения. Он скромно умалял ходившую о нём славу. Я просил разрешения побывать у него на завтра. Мы разошлись. На следующий вечер я уже слушал его сказки.

Антон Игнатьевич Кошкаров — уроженец сибиряк. Мальчишкой он осиротел и принужден был идти в люди. Рассказывает, как «сгубил» свои ноги: собрались они с хозяином зимой за сеном. «Ну, на ногах у меня — ичеги да партянки. А холод... И ехать шерст тридцать будет. Я, говорит, прошу у хозяйки валенки, а она: ну те у лешаму, так я те и дала. Растопчишь иф мне и наси натом бахилы»...

Ну и поехал Антон в ичигах.

«Туда даехали будто нечево. Стали накладать ваза... Пака навалили, у меня уж ноги зазябли и стаять больна. Завязали, наехали; прашол; сажен десять, — не магу итти, залез на воз, ноги под себя и сижу: ани уж ничево не чуют. Приехали дамой, стал я слезать упал, — в каленках уж не разгибаютця... Ну вташшили в избу, давай ичиги сымать, — нельзя: снять — смёрзлис. Распороли нажом, сташшыли, а ноги да кален, как бумага пабелели. Ну стали снегом тереть, вином... Два месица я прале-жал после етава без пальцев осталса...

Патом служил на мельницы засыпкай; страитель Куклин держал. Харошей челавек был, моладой ишша. Жена у ево была пышная, красивая женыпина... А Анфиса Яковлена книги больна любила, читает бывала. И книги у ей балыпушши, и всё запретны были. Я, бывала, папрашу У ей.

«Ну, говорит, Антон, я тебе дам, только сматри, штобы кто-нибудь нювидил»...

«Ну, говорю, Анфиса Яковлевна, уж будьти пакойны, при людяф и. читать не буду. Вот она и давала мне книгу. — Здаровая... Роман, "Дом терпимости" назывался, сачинения Гогаля. Раныпи были писатили, — вот Пушкин там, Лермантав, Некрасав тожа, — но ани не так, а Гогаль, тот луччи всех писал, и здорова ета он всё на чистату аписывал».

«Так и было написано — сочинение Гоголя?» — спрашиваю я.

«Нет, там написано не была, ну, а все жа была извесна, — и в конце там сказана была: сачинения Гогаля».

Антон Игнатыч любит читать.

Грамоте научился он, будучи большим парнем, и как не стыдно ему было идти в школу к малышам, всё же пошел. Учитель встретил ево и, заявив с достоинством, что грамота штука не из простых, сразу задал ему чуть не весь алфавит выучить. Антон ушел с азбукой, и в несколько дней: и один и с другими грамотеями, буквы выучил... Потом «в скорости начал складать».

Антон Игнатыч интересовался современными книжками, приключенческими повестями и романами, и вообще всеми культурными достижениями. У самого большое желание перебраться в город; деревни не любит, и по своему мироощущению как-то не подходит к окружающим; приходящие крестьяне как-то его тяготят, какое-то между ними взаимное непонимание; вернее, они очень хорошо понимают Антона, а Антон их всех, но слишком противоположны их оценки человеческих свойств и качеств. Антон знает, что никто из них не заглянул бы к нему, если бы не дешевая починка пимов, чирков и ичигов. «Чорт да диревня, город да бог» — любимая его поговорка.

Потому и персонажи его сказок любознательны, уходят в приключенческие путешествия, ищут знаний, покидают темные углы. Мальчик, попав в Москву, говорит: «Я дамой не паеду, — што мне там прападать в деревне».

Антон Игнатыч несмотря на то, что много знает сказок (по его словам, может рассказывать хоть круглый год), всё же не очень долюбливает их. Когда я после всяких рбсказней его, просил сказку, зная, что в его памяти хранится блестящая и самая неожиданная фантастика, он недовольно отвечал; «Сказку — мне уж её мутарна и говорить-та». Любит он исторические повести, романы и, кажется, больше всех — рыцарскую повесть «Английский милор Георг с историей Марцимириса».

«Ат старизмах я не аташол», — значительно заявляет Антон.

Любит Антон рассказывать и всегда перед значительным повествованием даёт ряд мелких вещей. Так перед «Рыцарской пропастью» он рассказывал сказку — анекдот про хохла и царскую дочь, и исторический анекдот про графа Зубова и «Матушку Екатерину»; перед сказкой «О трех богатырях» анекдоты про Екатерину и Лермонтова, про Баркова и фрейлин; перед сказкой «Об Иване купеческом сыне» побасенку и др. мелкие вещи.

Засядем за сказку — Антон возьмёт пим на починку, шилом кольнет раз, и так держит пим до конца рассказа, не сделав ни одного шва; яркие положения в рассказе дополняет мимикой и жестами, а также собственными замечаниями, в роде: «раньше ведь разбойники буржуйчиков шшупали»; «он спать был не лехчи, как Пракопий»; «потребовал раскашика такова жа храмова Антона»; «вот как денежки-та тратили пузаны такие, княжские сынки, а с хрестьян атдай»...

Антон говорит бойко; записывать за ним трудно. При замедлении темпа речи — сказка настолько блёкнет, что не хочется продолжать запись. То же происходит, когда просишь повторно рассказать; однажды, совершенно неожиданно для меня, при посторонних, Антон рассказывал легенду про Брюса. Когда я через два вечера попросил его рассказать снова, чтобы записать, Антон приложил все свои «научные знания», и усилия, чтобы легенду испортить. Получилась бледная вещь, лишенная жизни. Я объяснял Антону, где он говорит хорошо и где плохо, и отчего это происходит, он соглашался со мной. Сказочника ни в коем случае нельзя обуславливать; в погоне за буквальной точностью записывания, нельзя сводить рассказ к диктовке.

Поэтому запись с незначительными пропусками, но при вольном рассказывании будет гораздо ценнее, чем буквально точная, но при обусловленном темпе. В первом случае выпадут только фразовые куски, во втором — деформируется вся речь, вся манера сказа.

Правда, может быть, найдутся факты, защищающие «диктант» сказки, но это будет верно только для плохих сказочников.

У Антона есть и ученики, которые с увлечением слушают его рассказы и будут достойными преемниками. Я особенно верю в одного молодого парня (Протоген Копылов), который почти каждый вечер был у Антона и удивлял его своей поразительной памятью, ко мне обращался с вопросами о стихах.

Н.М Хандзинский

Категория: Разное | Добавил: Kent (15.09.2010)
Просмотров: 1638 | Рейтинг: 0.0/0 |
Всего комментариев: 0
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]

Информация

ВНИМАНИЕ!

Случайное фото

А знаете ли Вы, что
До начала строительства завода «Акрихин» в 1935 году, на этом месте существовал Докторовский химический завод, основанный в 1797 году. Одним из первых владельцев был Август Карлович Претр.

Статистика

Личный кабинет
Добрый вечер, Гость!
Мы рады вас видеть. Пожалуйста зарегистрируйтесь или авторизуйтесь!
Онлайн всего: 7
Гостей: 7
Пользователей: 0
Сейчас на сайте:

ПДД для пешехода
4.8.При движении через проезжую часть к месту остановки маршрутного транспортного средства или от него пешеходы должны руководствоваться требованиями пунктов 4.4-4.7 Правил.

Условия использования материалов сайта © 2024