ИЗВЕСТИЯ: Александр Петрович, не повторится ли ситуация прошлого лета? Смотрите, как резко потеплело, в Сибири уже начались пожары, причем активнее, чем год назад. Какие у вас прогнозы?

ЧУПРИЯН: В МЧС, конечно, есть прогноз пожарной обстановки, который доведен до всех субъектов Российской Федерации, в их функции и входит предупреждение и тушение природных пожаров. Мы провели проверки готовности населенных пунктов к пожароопасному сезону. Было выявлено много недостатков, устранение которых будем контролировать. Надеюсь, общими усилиями не допустим повторения ситуации прошлого года.

ИЗВЕСТИЯ: Но выводы какие-то из той ситуации сделаны?

ЧУПРИЯН: Конечно. Главный упор делается не на борьбу с последствиями, а на превентивные мероприятия, то есть на предупреждение пожаров, в первую очередь в населенных пунктах. Министр МЧС Сергей Шойгу уже провел несколько селекторных совещаний с участием муниципальных руководителей - по закону именно они отвечают за первичные мероприятия в вопросах пожарной безопасности. Вот вам пример: Волгоградская область, сентябрь прошлого года. Горела сухая трава. И там, где вокруг населенных пунктов была проведена опашка, ничего не сгорело. А где не было - там огонь охватил дома. Я это сам видел с воздуха, выезжал туда. А в нынешнем году люди уже готовятся. Только надо понимать, что просеки и опашки надо делать не от пожара, а до пожара, и постоянно. И независимо от масштабов бедствия в масштабах страны. Думаю, поселку на два десятка дворов будет слабым утешением узнать, что сгорели только они, а не пол-России.

И: А если местные власти не проводят защитных мероприятий, то жители имеют право сами это делать? Недавно по телевидению показали, как в каком-то поселке люди проделали защитную полосу, чтобы отгородиться от леса. А их потом привлекли за незаконную вырубку...

ЧУПРИЯН: Стремление людей не сидеть, сложа руки, вызывает уважение. Но надо не забывать, что у леса есть хозяин. Поэтому никто не имеет права заниматься рубкой без согласования с лесхозами или местной администрацией. Если люди на свои деньги собираются провести какие-то охранные мероприятия, то администрации даже легче - не надо свой бюджет тратить, искать технику. Но я у этой истории увидел и другую сторону. Как это так получилось, что люди оказались рядом с лесом? Это же местная власть дала им участки у леса, не думая об опасности. Нужно строже следить за возведением коттеджных поселков посреди леса. И еще. Вот вы спросили: что могут сделать люди для борьбы с огнем? Не создавать пожаров - это главное, что они могут сделать. Потому что главное зло в борьбе с пожарами - это сам человек. Тот, который в лесу разводит и не гасит костры, кидает непогашенные окурки. В подавляющем большинстве случаев, в 95%, все пожары - дело рук человеческих. С середины прошлого лета 8 тысяч очагов ликвидировали. Ежесуточно происходило от 300 до 400 пожаров только в лесах. В прошлом году видел картину. Подмосковное шоссе, лес с двух сторон, сушь, все в дыму. Впереди меня едет иномарка - и оттуда вылетает в сторону леса непогашенный окурок. Представляете, вся страна задыхается от огня, но кому-то и в такой ситуации в голову не приходит гасить окурки. Вот что с такими делать?! А пал травы, из-за которого сейчас пошли пожары в некоторых регионах? Это же чисто российское изобретение, точнее, дурацкая забава. Говорят, полезно для земли. Но сколько я ни говорил со специалистами, еще никто не подтвердил, что выжигать траву - благо для почвы.

И: Прошлым летом говорилось о том, что усилий одних только государственных служб недостаточно, чтобы противостоять огню, нужно создавать добровольные пожарные дружины...

ЧУПРИЯН: Совершенно верно. Соответствующий законопроект был разработан в МЧС, уже принят Госдумой и одобрен Советом федерации. В ближайшее время, надеюсь, закон вступит в силу. Мировая практика свидетельствует, что основная масса борцов с пожарами в населенных пунктах - это именно добровольцы. В Германии, например, миллион добровольцев и 100 тысяч государственных пожарных. В Японии и США близкие показатели. У нас 32 тысячи населенных пунктов с общим количеством населения 37 млн человек, куда пожарные не в состоянии прибыть в разумное время. То есть мы туда рано или поздно прибудем, но к тому времени все уже сгорит: за минуту свободного развития огонь продвигается на 5 - 6 погонных метров. А есть населенные пункты, куда может добраться только авиация. В таких поселках нет альтернативы добровольным пожарным частям.

И: Из кого будут набирать добровольцев?

ЧУПРИЯН: Это могут быть совершенно разные люди - механизаторы, рабочие, полевые работники. Но, безусловно, они должны быть профессионально подготовлены. Мы будем обучать их в наших учебных центрах, где проводим начальную подготовку и переподготовку своих пожарных. Для них готовится отдельная программа. Если у профессиональных пожарных первоначальная переподготовка для пришедших из других отраслей занимает примерно 60 дней, то для добровольцев срок обучения, думаю, может быть в несколько раз меньше. Их будут готовить самым азам - что делать до прихода основных сил. А руководить добровольческой частью должен все же профессионал, пожарный с опытом. Возможно, отставник.

И: А технику им дадут?

ЧУПРИЯН: Конечно. В добровольные части будет передана пожарная техника, выработавшая свой ресурс в федеральных частях. Естественно, перед этим мы проверим ее, если надо, отремонтируем, продлим ресурс, так что еще на несколько лет ее хватит. Да и техника во многих регионах не везде так изношена, как, например, в Московской области. Второе. Мы рассматриваем возможность уменьшения своих резервов. У нас сейчас действует норматив стопроцентного резерва. То есть если две цистерны находятся на выезде, то столько же должно находиться в резерве. Практика показала, что это избыточно. За счет уменьшения резерва высвободится довольно много техники, и она может быть передана добровольцам. Далее. Наш министр провел целую кампанию по переоснащению авторазливочных станций.
Это армейские машины с вместительными резервуарами для воды, несколько тысяч списанных автомобилей мы возьмем у Министерства обороны и переоборудуем для использования в пожарном деле. Губернаторы охотно финансируют эту программу. В Ульяновской области, например, выделили 15 миллионов рублей на переоборудование 55 машин, это солидно.
А в Татарстане еще больше - сотни машин переоборудуют. Там вообще добровольческое движение уже, по сути, организовано. Власти им помогают с техникой, экипировкой. Я видел эти части. Причем, они могут оказывать помощь не только при пожарах, но и при наводнениях, других чрезвычайных ситуациях. И во многих других регионах развивается добровольческое движение - но это должно поддерживаться и инициативой снизу. У нас есть населенные пункты с дорогими постройками - и они ничем не защищены. Водоемы пересохли, их надо восстанавливать. Скинуться на мотопомпу, переносной двигатель, который подает 10 - 20 литров в секунду, несколько пожарных рукавов. Что, тем, кто построил дорогие коттеджи, не по карману эти траты? Ведь если полыхнет - у них же все сгорит. Нужно объяснить людям, что не только государство, но и они сами за себя в ответе.

И: Сколько пожарных должно быть, например, в поселке на 100 дворов?

ЧУПРИЯН: Это неважно! Шесть человек - замечательно, десять - еще лучше. Главное, чтобы было хоть сколько-то людей, которые смогли бы максимально быстро среагировать. Я только что приехал из Германии, там в небольшом городке видел пожарную часть на 14 автомобилей. У нас федеральных частей таких крупных нет. Если муниципальный руководитель может себе это позволить, то кто ему запретит? А если он так активно занимается вопросами безопасности, то его и на следующих выборах переизберут. Вот еще штрих из германского опыта: добровольные части должны быть социально адаптированными. Чтобы люди могли приходить туда семьями, спортзальчик какой-нибудь там должен быть, интернет, атрибуты пожарные, чтобы ребятишки по машинам полазали, каски примерили, чтобы жены видели, что их мужья не водку пьют в гараже, а занимаются серьезным, ответственным и уважаемым делом.

И: А не рухнет ли идея на корню?
Вот не пойдут люди в пожарные.
«Да ну, - скажут, - оно мне надо?»

ЧУПРИЯН: Вот не надо так говорить. Я недавно был в Рязанской области, в Рыбновском районе, он достаточно сильно пострадал от пожаров в прошлом году. Там эти добровольные формирования и в прошлом году существовали, техника у них есть. Только до пожаров было 2 части, а сейчас - 10. Глава района мне говорит: «Даже если вы мне никак ничем не поможете, у меня есть свои силы». Правильно говорит, потому что везде поспеть федеральные подразделения не смогут. Он сделал так, что доброволец-пожарный в районе - уважаемый человек. Платить деньги у него возможности нет, так он добровольцам скидки делает на закупку зерна, кормов, на уголь, лес, другие ресурсы. В Германии я у одного добровольца допытывался, зачем он на себя это повесил: помимо основной работы еще и пожары тушить. Так он мне ответил: я же мужчина. Шикарный ответ. И у наших, у рязанских, уже чувствуется гордость за свой выбор - это нормальное чувство.

И: Это все хорошо. Но помните прошлогоднюю историю с рындой? Жаловался человек Путину, что рынды у них в селе нет, пруд высох. Кто должен следить за рындой?

ЧУПРИЯН: Мы. Сотрудники госпожнадзора ходят, проверяют, есть ли пожарные пруды, возможность подъезда машин, выписывают предписания, если этого нет. Все проверяется в режиме онлайн постоянно. И в прошлом году следили, но из-за аномальной жары кое-где пруды высыхали. Сейчас, думаю, такого не будет.

И: А в домах? Может, надо обязать людей в селах и на дачах иметь какой-то «пожарный минимум»: огнетушитель, багор, еще что-то. Инспектор пусть ходит, проверяет. У кого нет - штраф.

ЧУПРИЯН: Да вы что, где мы найдем столько инспекторов! Да и нет у нас права входить в частные жилые помещения. И не надо нам такого закона. Сейчас средства пожаротушения можно свободно купить, и люди сами должны заботиться о своей безопасности. Что, сотрудники Минздрава ходят по квартирам и проверяют, есть ли там анальгин и валидол? Люди сами должны об этом беспокоиться.

И: А что с торфяниками? Они же и зимой тлеют. Потеплеет - и опять рванет из-под земли огонь? Вы их контролируете?

ЧУПРИЯН: Постоянно, хотя это и не входит в наши прямые функции. Мы делаем облеты, отмечаем точки, где тлеют торфяники, - термоточки это называется, определяем их с помощью ежедневного космического мониторинга, рассылаем данные по региональным администрациям и в свои подразделения. Торфяники действительно тлеют. Уничтожение этих очагов на глубине - очень трудоемкая работа, она требует колоссальных сил, и физических, и материальных, а зачастую проникнуть к торфу вообще невозможно. Чтобы торфяники не горели, их нужно залить, превратить в болото. Еще летом, я напомню, председатель правительства Владимир Путин принял решение об обводнении торфяников. И эта работа идет, в том числе и в Московской области - в Орехово-Зуевском, Шатурском, Егорьевском районах. Да и по всему Центральному федеральному округу. Уже десятки гектаров обводнены. Проводятся заново или восстанавливаются по старым чертежам каналы, плотины, разные гидросооружения... Их в свое время делали для того, чтобы воду откачать, а теперь их восстанавливают для того, чтобы воду пустить. Появится много водоемов, где брать воду для тушения пожаров. А ведь бывало прошлым летом по 6 - 8 километров прокладывали пожарные рукава до ближайшего водоема - это титанический труд.

И: Прошлогодние пожары показали, что в России не хватает техники для борьбы с масштабными природными пожарами. Президент дал поручение сформировать программу материально-технического переоснащения пожарной охраны. Как она реализуется?

ЧУПРИЯН: Такая программа подготовлена нашим ведомством и принята на 2011 - 2015 годы. Действительно, прошлое лето показало, что имеющаяся техника недостаточно эффективна в борьбе с серьезным огнем. Треть нашего автопарка морально устарела и подлежит списанию. На переоснащение и перевооружение нам выделено 43 миллиарда. Мы будем приобретать современную авиацию, пожарные машины, оборудование, насосы, рукава. Особое внимание обратим на вертолеты, их достаточно много в различных ведомствах, но при чрезвычайных ситуациях они не используются. Планируем оснастить авиапарк водосливными устройствами и приборами обнаружения и ликвидации ландшафтных пожаров. Будем закупать и беспилотные летательные аппараты для проведения разведки с воздуха в целях раннего выявления очагов возгорания и их ликвидации. Такие аппараты могут заменить более тяжелые и дорогие в эксплуатации самолеты и вертолеты. Эффективны и дельтапланы - они успешно зарекомендовали себя в Татарстане. Всего же на авиационные комплексы - а они, как показало минувшее лето, наиболее эффективны в борьбе с массовыми пожарами - пойдет 12,1 миллиарда рублей, на закупку пожарной техники - 16,8 миллиарда, на современную экипировку - 6,3 миллиарда. В результате к 2015 году доля модернизированной, современной противопожарной техники в МЧС должна достигнуть 80 процентов. На этот год запланировано 8 миллиардов, закупки начнутся во втором полугодии. Планируем, в частности, закупить 14 самолетов и 85 вертолетов. В итоге воздушная группировка, предназначенная для тушения лесных пожаров, у нас будет больше, чем во всей Европе. Ожидается, что внедрение этого комплекса мероприятий позволит сократить количество погибших при пожарах на 4 - 5 тысяч человек в год, а ущерб уменьшить в полтора раза.